Работа над этим материалом навела на мысль о том, что неплохо бы скрасить воскресный вечер просмотром какого-нибудь хоррор-фильма. Патологическая любовь к романам Стивена Кинга и желание пощекотать нервишки сделали своё дело. Выбор пал на "Туман" Джона Карпентера. А напомнил нам о нём Тэд Гейган – режиссёр фильма "Мы ещё здесь", который выходит в прокат этой зимой и будет показан в кинотеатре ТРК "Эпицентр".
Мы предлагаем прочитать интервью с Тэдом о его любви к жанру, призраках, а также о том, какие режиссёры вдохновляли его в работе над фильмом. Расскажите о фильме «Мы еще здесь» ТГ: По сюжету начинающая стареть супружеская пара, потерявшая сына в автокатастрофе, решает переехать в сонный город в глубинке Новой Англии. Когда они вселяются в купленный ими дом, начинают ощущать в нем некое сверхъестественное присутствие. Сначала они считают, что это дух их погибшего сына. Но этот дух показывает себя более агрессивным и злобным, чем они сначала предполагали, и они понимают, что ошиблись, и это нечто - что-то страшное. Меня поразило то, насколько мрачен этот фильм. Я ожидал очередной проходной ужастик о доме с привидениями, где весь ужас строится на резких звуках, но духи в "Мы еще здесь" оказались одними из самых зловещих и страшных, что я видел за многие годы. ТГ: Да, они точно не берут пленных.Мне показалось, что в фильме заметно влияние Кубрика, Карпентера и других великих кинематографистов того времени, в котором развиваются события картины. Это было сознательное решение? ТГ: Да, абсолютно. Я не хотел делать фильм прямым оммажем, но мне показалось, что я многое упущу, если не «скажу спасибо» многим потрясающим режиссерам, которые работали в этом жанре до меня.
Особенно большое влияние на меня оказал фильм Лучио Фульчи «Дом на краю кладбища». Я осознанно предпринял попытку включить в свой фильм некоторые элементы, использованные Фульчи, и создать нечто, чего я давно не видел в жанре. И, конечно, здесь видно влияние других потрясающих режиссеров, которыми я восхищаюсь уже многие годы. Начиная с Уэса Крейвена, в сцене, когда человек идет по лестнице, и она его поглощает – это отсылка к «Кошмару на улице Вязов», когда то же самое случается с Нэнси. А семья Дагмар «списана» с капитана Дрейка и его пиратов в фильме Джона Карпентера «Туман». Отличный фильм, пожалуй мой любимый по Стивену Кингу! ТГ: Да, и мой тоже. И не просто среди фильмов по Кингу или хоррор фильмов, один из любимых фильмов вообще. Я обожаю спорить с людьми, говоря, что «Туман» в сто раз лучше «Хеллоуина». И я готов это утверждение защищать. Ведь это потрясающийхоррор! И именно настроение «Тумана» я пытался «поймать» в своем фильме. «Туман» никогда не становится смешным или манерным, он всегда очень клевый. Это кино – завершает историю людей, которых несправедливо обижали, и теперь они, наконец, встают и дают отпор. Это очень похоже на историю, рассказанную в фильме «Мы еще здесь». Дагмары – еще больше жертвы, чем капитан Дрейк и его люди. Оба фильма затрагивают весьма серьезные темы, но мы смотрим кино, потому что хотим хотя бы на время уйти от реальности. Мы хотим развлечений. Это как американские горки - мы смеемся и кричим от страха. И я надеюсь, что мне удалось подарить зрителям эти моменты, «позаимствовав» их у разных потрясающих режиссеров. По-моему, так у вас получилось. И удалось выдержать нужный баланс в отображении того периода и одновременно современной подачи материала - использовании большего количества кровавых деталей, чем мы бы могли увидеть в подобных фильмах того периода.ТГ: Да, мне хотелось пройти по черте в этом смысле, потому что фильмы Лучио Фульчи были очень кровавыми, особенно «Дом на краю кладбища», «Седьмые врата ада», «Зомби». Самые лучшие его фильмы ужасно кровавы. И я на них вырос. Сегодня чрезмерная, стилизованная кровавость отсутствует в кино. Я по ней скучаю.Сегодняшние суперкровавые фильмы утопают в истязаниях. Но я не фанат жанра торче-порн (пытки на грани порно). Хотя я очень уважаю то, что делают на этом поприще, например, Джеймс Ван в своей «Пиле» и Илай Рот в «Хостеле». Это очень хорошие фильмы, их сделали отменные режиссеры. Просто я такое не люблю. Мне не нравится идея, когда людей медленно убивают на экране. Это физически больно смотреть, и совсем не прикольно. Фульчи делал то, что я пытаюсь повторить – сделать кино кровавым, но безболезненным. Все происходит очень быстро. Эти сцены заставляют зрителей подпрыгивать в своих креслах, кричать, и, возможно, даже смеяться, но не заставляют их елозить, отворачиваться и испытывать тошноту. В этом разница между разными типами сверхкровавых фильмов. Я хотел поймать именно ту ностальгию, те ощущения, что остались у меня от старого кино. И в данном случае я попытался пройти по черте между мелодрамой и кровавым кино. Я бы не хотел называть свой фильм драмой, это мелодрама. Это фильм, в котором кто-то переигрывает, а кто-то – недоигрывает, как в мыльной опере. Мы хотели, чтобы усиленная стилизованность помогла отделить этот фильм от современных ужастиков. И опять, Фульчи и даже Ардженто любили мелодраму, сделали ее своим жанром и уже в нем сотворили нечто уникальное. Я часто думаю, что мелодрама имеет негативную коннотацию, но именно это и прекрасно. Я обожаю смотреть на актеров, которые слегка переигрывают. Сегодня театральность не практикуют, поэтому каждый раз, когда я ее вижу, я вспоминаю свою юность. Попытка запечатлеть те ощущения, какие я получал от кино, на котором вырос, и была важной составляющей моей работы над этим проектом. И я точно знал, если я хочу этого достичь, мне нужна мелодрама.
Вы считаете, что не смогли бы достичь того же уровня мелодрамы, если бы действие вашего фильма разворачивались в сегодняшнем дне? ТГ: Думаю, это можно было бы сделать, хотя люди охотнее принимают мелодраму, если картина выглядит датированной теми временами. Мне кажется, что те люди, которые еще не родились в семидесятых и начале восьмидесятых, смотрят старые фильмы и думают: «Именно так люди вели себя в те времена». Но нет, они себя так невели. Тогда это был осознанный творческий выбор – включить мелодраму в повествование. Это что-то, что ушло. Посмотрите на ранние фильмы серии «Пятница 13-е», вы увидите, что они мелодраматичны, но при этом слегка сваливаются в капустник. Это главное, с чем приходится сталкиваться, когда делаешь мелодраму – нельзя давать ей сваливаться в капустник. Нельзя давать персонажам заигрывать со зрителем. Нельзя приносить мелодраму вжертву. Она должна владеть реальностью и существовать в ней.
Кроме этого, с какими еще сложностями вы столкнулись во время создания ленты «Мы еще здесь»? ТГ: У меня прекрасные воспоминания о съемках картины. Я работал с близкими мне людьми и коллегами. Я просто не могу и мечтать о лучшей команде, чем та, с которой я сделал свой первый фильм. Мой продюсер Трэвис Стивенс и оператор-постановщик Карим Хуссаин, Барбара Крэмптон, Ларри Фассенден - мои лучшие друзья. Даже команда спецов по эффектам, с которой я работаю уже 12 лет - они очень опытные люди, это бесценно для начинающего режиссера, я не мог просить о большем, правда. Что было самым сложным, помимо изучения огромного количества новых вещей в процессе съемок? Моей самой большой проблемой была температура декорации. Тамбыло ужасно холодно. Мы снимали в конце января, начале февраля, и все время (а этоболее 30 дней) температура поднималась выше нуля только дважды. В первый день ипоследний. А все остальное время был минус. Дом, в котором мы снимали, был просто древним! Его построили в 1859-м, кстати, в том же году, что и дом по сюжету картины. И во всем доме всего два крошечныхкамина. Их можно было видеть в фильме. И как только звучала команда «снято» все сразу собирались у этих каминов, чтобы погреться. Наверное, было сложно снимать сцены, в которых персонажам жарко, когда актерам на самом деле холодно? ТГ: Это было смешно, да. Сцены в подвале были самыми интересными. Потому чтоподвал – это самое холодное место в доме. Мы попытались его прогреть, поместив туда несколько небольших обогревателей. И потом нужно было сделать все, чтобы актеры не выдавали, что им холодно. Нам нельзя было показать пар изо рта, например.Так что, приходилось давать актерам пососать кубики льда прежде, чем начинать съемки очередного дубля. Это помогало охлаждать рот, чтобы пара из него не было. Мы постоянно смеялись, когда им нужно было войти в подвал и сказать: «Ох, кaк тут жарко!» А над чем вы сейчас работаете? ТГ: Сейчас я пишу сценарий, который поставит другой режиссер. У меня уже есть проект, который я надеюсь реализовать в следующем году. Не могупока сказать больше, но это тоже хоррор. Кстати, я ужасно люблю этот жанр, но не могу назвать себя жанровым режиссером.
Следующий фильм, который поставит режиссёр Тэд Гейган, будет называться Satanic Panic. В настоящий момент идет подготовка к съемкам.